Четыре года без Гиви. Незаменимые бывают

Фото: globallookpress.com
Над Донбассом вновь сгущается зло: усиливаются обстрелы и без того закошмаренных городов и посёлков, жовто-блакитные армады подтягивают дополнительные силы к линии разграничения, украинские политики делают всё более резкие заявления. Ранее волны нежити разбивались вдрызг о каменную волю народных командиров Донбасса. Эти титаны стоят и по сей день, но в камне, и их сердца больше не бьются. Кто теперь защитит осиротевшую землю?

Они никуда не сбежали — герои земли Донбасской, кто-то плоть от плоти её, а кто-то обретший среди терриконов и чернозёмов вторую родину, ставшую им дороже и главнее первой. Напротив, они заступили на вечный пост, смело смотря за горизонт, где клубится жаждущее крови, насилия, боли и наживы зло. Александр Захарченко, Алексей Мозговой, Олег Мамиев, Арсен Павлов, Иосиф Кобзон и, конечно Михаил Толстых. Легендарный Гиви, которому сегодня несли цветы. Потому что в этот день четыре года назад оборвался его земной путь.

Бессмертный отряд титанов, отдавших все свои умения, силы и, наконец, жизни ради того, чтобы Донбасс жил. Вот только больше не бьются их сердца, не звучат их неповторимые голоса, их взгляды, их руки застыли, скованные благородным камнем. Потому что их больше нет с нами. Не уберегли, недооценили, не поддержали. И теперь они навсегда с нами, никуда не уйдут, как никогда не оставляли нас в самые трудные и тяжёлые минуты, когда были живы. Вот только с тех пор, как их не стало, словно срыли стены у нашей крепости, словно пустили на дно наш флот, словно заварили дула нашим пушкам. И вот стоим теперь, готовясь встретить врага, не голыми руками, конечно, но в голом поле, на семи ветрах, открытые и уязвимые для вражьих стрел и ядер…

Про всех героев сразу не расскажешь, ибо каждый из них был отдельной вселенной. А потому вспомним того, кого мы лишились ровно четыре года назад. Статный, смуглый и черноволосый, как уголь и верхняя полоса на триколоре ДНР, Михаил Толстых. Русский герой, пока не ставший героем для половины жителей большой гамбургерной России, которой этот пропахший порохом парень откровенно непонятен. Не в их системе координат — системе потребляющего большинства, видевшего войну только в кино и телерепортажах. Уголком глаза. Зато для одной трети Донбасса, щедро выделенной под республики Минскими соглашениями, это настоящий былинный герой, чудом занесённый в современные реалии.

Как там в былине? «Лежал Илья на печи тридцать лет и три года». Вот и про Михаила Толстых, уроженца донбасского Иловайска, никто не знал. Родился, учился, говорят, не очень хорошо. В армии получил специальность командира танка. Работал на заводе в Кременчуге, из-за болезни матери вернулся домой, был охранником в магазине, промышленным альпинистом, водителем дизельного погрузчика на крупном предприятии. Женился, родил сына, да только с семейной жизнью не заладилось, из семьи ушёл. Парень как парень, сколько их таких неприкаянных по всему пространству разорвавшегося на лоскуты Русского мира?

Но вот случился «майдан», на который русский Донбасс, конечно же, отозвался самым активным образом. Но не так, как Галичина, Полтавщина и столичный Киев. Край, население которого с подачи укропропагандистов приписали к «быдлу» и «гопникам», при этом тащивший на себе и гламурных киевлян, и галичанских заробитчан, чётко и ясно, без шор и розовых очков увидел в густо замешанном буром и дурно пахнущем вареве проступающие черты русофобского монстра, прикормленного заокеанскими технологами. И вышел не встречать его, нет, а навстречу ему. На первых порах только с камнями и палками. Михаил был одним из таких. Простым русским донбасским парнем, который просто взял и поехал в Славянск. Чтобы не допустить новую орду на родные земли.

А дальше снова как в сказке — обернулся обычный парень, когда-то просто служивший срочку, сказочным витязем и умелым командиром. Тяжелейшие бои под Славянском, в Семёновке. Тяжелейшие бои в Иловайске по сдерживанию вражеского наступления до подхода основных сил. Тяжелейшие бои за Донецкий аэропорт. В первых двух случаях он и его бойцы дрались в условиях нехватки боеприпасов и при многократном превосходстве противника в технике, боеприпасах и живой силе. Так в плавильном котле этих сражений родилось его образцовое непобедимое боевое подразделение с говорящим названием «Сомали». Ну вы-то знаете, что в настоящем Сомали земля постоянно горит под ногами, а выживает там только самый сильный и безбашенный?

Вот такая чудесная метаморфоза. И сколько их было таких в русской истории, невесть откуда появившихся эпических богатырей: вышеупомянутый Илья Муромец, Ермак, Кузьма Минин, Лавр Корнилов, Георгий Жуков, Алексей Гюрза Ефентьев, Арсен Моторола Павлов, Александр Мангуст Стефановский. Выходцы из самых низов, в ком только война плюс собственное, в некоторых случаях довольно спорное понимание справедливости высвобождало такой потенциал, что противник только за голову брался, не понимая, откуда что взялось. Потому что перед ними были не только блестящие воины, но и прирождённые командиры, со своей философией и крепкими убеждениями. И всё это, заметьте, без университетов и высших командных училищ. Только жизнь во всей её полноте. И реальная боевая обстановка.

Михаил Гиви (позывной взял в честь прадеда-грузина) Толстых был таким самородком — ярким, неповторимым. Настоящим боевым, а не паркетным полковником. О котором, если наш мир окончательно не скатится, а есть все предпосылки для этого, в банальщину и мещанство, будут слагать легенды. Такие люди не очень хорошо приживаются в «мирном» безвременье. И последнее, случается, съедает их. С Михаилом случилось точно так. И уже не поймёшь, врал ли тот эсбэушник, а им это не впервой, о подосланной блондинке, установившей бомбу в его кабинете, или нет… В конце концов, это, конечно, имеет значение, но весьма относительное. Самое главное и безотносительное, что живого Михаила Гиви Толстых, блестящего командира, отважного и лихого парня нет с нами.

«У нас незаменимых нет». Это выражение приписывают Сталину, хотя сказал его на самом деле Вудро Вильсон, а после повторил Франклин Делано Рузвельт. Ну и на самом деле оно — калька с французской поговорки. Неверной в корне. Потому что незаменимые есть. И, уходя, они оставляют огромные бреши. Дыры. Незаживающие раны.

У границ республик снова закипает. И там те, кто вёл легионы на штурм непокорённого Донбасса, практически все живы. И непонятно, кому встать заслоном. Непонятно, кто вновь поведёт за собой народ. Разве что Русская земля родит новых героев. Пусть будет так. А ты, Михаил, попроси за родную землю у Бога. Ты же теперь ближе к нему, как-никак.

Автор: Алексей Топоров