F-16 в небе Закавказья — это знак России, не Арцаху: эксклюзивный комментарий эксперта «Русской Весне» (ФОТО)

На фоне набирающего оборота конфликта в Нагорном Карабахе «Русская Весна» обратилась за разъяснениями к эксперту — Рачья Арзуманян — уроженцу Арцаха, образование получал на России и после защиты диссертации в Петербурге вернулся на Родину, где преподаёт в Арцахском государственном университете.

С 1995 по 2001 год служил в Армии обороны Арцаха, сейчас является экспертом по проблемам национальной безопасности и информационных технологий. Мы задали Рачье Вагаршаковичу несколько вопросов.

Русская Весна: Как вы оцениваете перспективы нового витка конфликта? Может ли Баку при явной и открытой поддержке Турции захватить территорию Арцаха?

Рачья Арзуманян: Я не думаю, что это возможный сценарий. Мы имеем дело с асимметричным конфликтом, причем асимметрия не только в силах и средствах противоборствующих сторон, но и асимметрия воли и целей войны.

Для армянской стороны разворачивающаяся война является экзистенциальной. Мы чётко понимаем, что поражение означает уничтожение Армении и армянского народа на исторической родине.

Для азербайджанской стороны это территориальная проблема и проблема «восстановления территориальной целостности Азербайджана» в границах Азербайджанской ССР, хотя Баку и не признает себя правопреемником советского Азербайджана. Это не сопоставимые по мотивации боевые действия.

То есть для Азербайджана это война выбора. Они имеют возможность выбирать: воевать или не воевать. Для армянской стороны, для Армении эта война — необходимость, когда мы вынуждены воевать и обязаны победить. Проигрыш в войне — это катастрофа и завершение Мец Егерна (геноцид армян начала 20 века — прим. РВ).

При таком раскладе сторона, ведущая экзистенциальную войну, побеждает, вне зависимости от соотношения сил и средств. Можно вспомнить вьетнамскую войну и Соединённые Штаты Америки или Советский Союз в Афганистане. И снова Афганистан и уже Соединённые Штаты Америки в 21 веке. Мировая военная история однозначно говорит в пользу Армении и армянского народа.

РВ: Как вы считаете, почему Азербайджан пошёл в наступление именно сейчас, в этот период?

Р.А.: Для меня несколько загадочно такое поведение. Я не могу этого для себя объяснить… Но то, что эта ситуация просчитывалась, не вызывает сомнений. Идущая война готовилась несколько месяцев.

Можно отметить азербайджано-турецкие учения, под прикрытием которых произошла мобилизация, концентрация сил и средств, например. С военной точки зрения можно говорить о классическом подходе к подготовке и началу войны.

Почему Турция и Азербайджан пошли на эти решения — надо думать. Безусловно, играют роль внутренние факторы в Азербайджане и Турции. И можно уже однозначно и уверенно говорить, что в инициировании войны решающая роль принадлежит Турции. Что стало неожиданностью для меня, надо признать. Тем более непосредственное участие в военных действиях.

Кавказ был и пока остается сферой национальных интересона России. Более того, если мы перейдём на военный язык — сферой военных интересона России. Я не допускал, что Турция самостоятельно примет решение оперировать военным инструментарием на Кавказе.

Понимаю, можно вести прокси-противоборство с Россией в Сирии, Ливии, Средиземноморье, Ираке и пр. Но использование турецких вооруженных сил на Кавказе — для меня это было несколько необычной ситуацией.

Данный шаг вынуждает Россию принимать ответные меры, и они будут происходить уже на региональной и геополитической аренах. Можно ещё какое-то время искать дипломатические и политические решения и ходы.

Но на самом деле Турция бросила вызона России именно в военной сфере. В кавказском небе — F-16 Турции, и на данный шаг придется реагировать, так или иначе. Брошен вызов доминирующей военной роли России на Кавказе региональной державой.

Понятно, что F-16 поднялись не для Арцаха и не для Армении. Они не приняли участие в военных действиях, они просто поднялись, продемонстрировали свое присутствие военное на Кавказе, продемонстрировали тому, кто сегодня играет доминирующую роль на Кавказе — России, что мы здесь уже присутствуем, и вот это для меня несколько удивительно.

F-16 уже принимают активное участие в боевых действиях. Был сбит СУ-25 ВВС Армении в небе Республики Армения. F-16 наносят удары по территории Арцаха, оставаясь вне пределов досягаемости системы ПВО Арцаха, вынуждая Армению задействовать уже Объединенную систему ПВО Армении И РФ. А это уже решение, которые должны принимать Армения и Россия. Другими словами, Турция делает все, чтобы продемонстрировать свою способность оперировать на Кавказе, бросая, в том числе, способности России принять решение и ставя ее перед необходимостью выбора.

РВ: Что вы думаете по поводу того, что так называемые наши западные партнёры последовательно разжигают пожар по всему периметру России, пытаясь создать как можно больше точек напряжённости наряду с Донбассом, с Белоруссией? Что вы скажете по этому поводу?

Р.А.: У меня нет каких-либо претензий к западным или каким-либо другим геополитическим и региональным центрам силы. Это противоборство. Те же Соединённые Штаты Америки в стратегии национальной безопасности открыто заявили, что рассматривают Россию в качестве противника, равно как и Китай, Россия, Иран… Заявили и ведут противоборство всеми доступными методами. Какие могут быть претензии? Апеллировать к тому, что они используют все возможности для противоборства? Не хочу говорить, что это наивно — недальновидно и опрометчиво думать в таких категориях.

Надо задаться другими вопросами, на мой взгляд. Например, почему Россия, которая на сегодняшний день отвечает за целостность евразийского пространства, позволяет другим центрам силы ставить и решать задачи, конкретно сейчас военные в Арцахе, направленные на расчленение этого пространства? Почему она позволяет другим центрам силы оперировать военным инструментом на Кавказе? Для меня, как армянского эксперта, имеет смысл только данный вопрос в настоящее время. Мне надо определяться с ответом, так как я не имею права на ошибку и поражение, о чем говорили чуть ранее.

Если Кавказ не рассматривается уже как зона российских интересов, если Россия пересматривает свою роль в этом регионе, то, значит, мы будем принимать это во внимание и выстраивать соответствующую политику.

Но для нас это пока что «отдаленное будущее», так как мы должны решить военную задачу. Армения в состоянии войны, надо отразить наступление противника. Все остальные вопросы для нас в настоящее время являются вторичными. Мы должны удержать позиции, защитить Арцах, а затем оглянемся по сторонам — посмотрим на региональную и геополитическую арены, которые, скорее всего, изменятся в результате войны. Посмотрим, как пойдёт.

Нам надо решать сейчас острую, жёсткую военную проблему. И нам нужны союзники, которых мы ищем.

Для нас было бы естественным, скажем так, чтобы это была Россия. Мы являемся естественными геополитическими и военными союзниками. И мы пока что надеемся, что Россия будет выполнять свои обязательства как военный союзник. Сейчас нам нужна поддержка в военной сфере — остальное суть вторично. В какой форме должна оказываться помощь — надо говорить каждый день и час. Пока нейтрализация военной угрозы, за которой уже последуют вызовы и угрозы региональной и геополитической арены, безусловно.

Разворачивающаяся война, будучи локальной по форме, является, как минимум, региональной по содержанию.

У России есть опасность рассматривать происходящее как старый и хорошо изученный конфликт постсоветского периода, но это другая война. Так вот, в ситуациях, с которыми сталкиваешься, имеется большая опасность за привычными процессами, за привычным ходом событий не заметить качественное изменение процессов. Когда замыленный глаз не позволяет увидеть, что мы сталкиваемся уже с другим явлением.

Рачья Арзуманян (слева), источник: https://www.facebook.com/hrachya.arzumanian/

Я просто приведу цитату из своей книги «Стратегия иррегулярной войны», чтобы не формулировать заново:

«…необходимо отметить два принципиальных типа неопределенности, один из которых может быть минимизирован, но не исключен (прим. авт.).

Первая неопределенность была концептуально схвачена бывшим министром обороны США Дональдом Рамсфельдом понятиями «известная неизвестность» (known unknowns) и «неизвестная неизвестность» (unknown unknowns) (прим. авт.).

Колин Грей предлагает добавить третье, возможно, более сильное понятие, — «известное, которое ошибочно классифицируется в качестве такового» (the knowns that are falsely classified as such). Оно призвано отобразить случай, когда явления, воспринимаемые как известные, то есть понимаемые и объяснимые, со временем должны оцениваться как неизвестные и непознанные.

Данные понятия формируют своего рода триединство, использование которого для формирования ограничений, накладываемых на веру и доверие к тем или иным концептам и идеям, позволяет легко идентифицировать и избежать опасных последствий применения теоретических конструкций. Все методологии улучшения планирования НБ стремятся компенсировать невозможность познания того, что является непознаваемым».

Россия уже третье десятилетие занимается карабахским конфликтом, когда есть угроза «замыленности взгляда», когда кажется, что вам все известно давным-давно. Однако военные действия, которые сегодня ведёт Армения, уже другая война. Это другой конфликт. Хотя бы потому, что в нём непосредственно принимает участие Турция. Это другое качество. Российскому руководству надо это осознавать.

Конфликт не является и уже не может быть сведен к локальному противоборству между армянскими и азербайджанскими вооруженными силами, невозможно свести к умиротворению Армении и Азербайджана, как это было в апреле 2016 года. У Азербайджана в текущей войне роль ведомого. Кто еще, кроме Турции, ведет Азербайджан? Это вопросы для российской власти. Мы пока что воюем и только воюем.

У нас нет возможности и ресурсов для оценки глобальных трендов и процессов, но мы также не можем себе позволить концентрироваться исключительно на локальных процессах. И то, и другое является ошибкой. Но мы оперируем на оперативной арцахской арене и готовы оперировать на более широком театре военных действий и территории всей Армении и региональной арене. А там посмотрим… Надо воевать!

Читайте также: Проверка боем: «Супероружие» в войне в Карабахе уничтожает танки и силы ПВО (ВИДЕО)