Крысо-полис (сказка)

Сказка посвящается всем офицерам спецслужб и правоохранительных органов РФ.

Был когда-то в наших местах Огромный Лес. Нынче от него остались только чахлые березки на заброшенных кладбищах, да скоро и их не будет… Но, если покопаться на проплешинах между сопками из мусора и докопаться до земли — еще можно найти полусгнившие пни, от того Леса оставшиеся.

Некогда, в уже легендарные доисторические времена — когда не было Интернета и молоко еще делали не из "заменителей идентичных натуральному", а получали напрямик от коровы, правил Огромным Лесом великий Царь-Тигр. Правил он долго, но не сказать, чтобы счастливо — были при нем в Лесу и град, и мор, и пожар с войной… Да и сам Тигр очень много мяса кушал, да крови пил… Так что Лесное Царство после него хоть и расширилось, но сильно подзапустело, а значительная часть замученного пожарами, потопами, драками и морами зверского населения мечтала только о куске травы и уютной норе. И, желательно, без тигров… или чтобы они были посмирнее хоть немного.

[Читать дальше]На счастье "смирных" зверей, — передравшись за царский тигриный трон, свита покойного Тигра выдвинула в преемники Сального Борова (сам-то он себя "Великим Кабаном" именовал, но все знали, что "достоинства" этот "кабан" лишился еще молочным поросенком). Свинья, заняв тигриный трон, много безобразничала, каталась по лесу, ломала молодую поросль и угрожала соседним лесам и болотам . А потом везде начала сажать земляные орехи, ничуть не смущаясь тем, что они в тех широтах ни разу не росли. В общем, в ходе дальнейшей борьбы у Главного корыта, Свинью отправили в персональный хлев закрытого типа, а на Тигриный Трон взгромоздился Индюк, принявший тронное имя Великий Павлин.

"Великий Павлин" (то есть Индюк) правил долго. Потому что, будучи от природы хоть и не шибко умным, но вполне себе с житейской хваткой, — сумел понять простую истину: "чтобы оставаться у власти в стране, где всё управление рассчитано на Тигриную Волю — надо назначать на все ступени управления зверей меньше себя".
Впрочем, еще Свинья так поступала, но Индюк возвел данную систему в главный принцип отбора кадров. Год за годом медведи, волки, рыси и прочие сильные большие звери — постепенно отправлялись в ссылку, либо перевоспитывались еще в нежном возрасте — приучались к растительной пище (от которой пухли, дохли или сходили с ума). Места волков в карательных органах постепенно заняли собаки, куницы и хорьки, а на должности в Звериную Партию набирали почти одних жвачных (хотя и свиньи по-прежнему были в особенном почете — но их выбирали посмирнее и помельче, пока не вывели особую породу "карликовые вьетнамские"). В армии-же (при Индюке еще считалось, что Лес нуждается в защите) на руководящие посты ставили исключительно козлов и баранов.

После смерти Индюка, задавленного весом собственных медалей (при нем редкий зверь — до землероек включительно — не имел какой-нибудь блестящей штуковины "за заслуги перед лесом") совсем недолго правил Очень Больная Гиена (относительно крупные звери, не смотря на усилия Индюка, во власти тогда все еще оставались по инерции) и нечто мелкое и непонятное (то-ли кролик, то-ли морская свинка), которое заступило на пост и умерло, не приходя в сознание.

К тому времени, как Пятнистый Козёл (немедленно названный "Великим Архаром") принял бразды правления и Тигриный Трон из холодеющих лапок то-ли кролика, то-ли морской свинки, — образцом для подражания и восхищения в Лесу повсеместно считались бараны, ослы и сороки. И хотя в Лесу было относительно сытно, но в любом его закутке ощущался неизбывный запах увядания, гниения и разложения. И даже самые закоренелые травоядные где-то в районе рогов ощущали, что "так жить дальше нельзя". И постепенно созревало понимание, что без хищников и просто крупных зверей (слонов, зубров и бизонов всех «раскулачили до полного исчезновения» еще при раннем Тигре) — не обойтись. Пятнистый Козел это тоже ощущал. Надо было что-то делать. Что — Козёл не знал, но ему подсказали — если своих крупных зверей нет — надо отдать Лес во власть чужих. Что он и сделал. Правда, владения Тигриного Трона уменьшились на треть, а население — более чем наполовину, да и самому Козлу пришлось выехать в заграничный зоопарк на ПМЖ, но он (Козёл) по сей день уверен, что "всё сделал правильно — на благо мирового зверосообщества".

После Козла к власти пришел Пьяный Свин Второй (тронное имя — "Великий Вепрь"), всем государственным делам предпочитавший лохань с перебродившими яблоками. Вершиной его мысли стало изречение: "берите себе леса, сколько откусите", после произнесения которого он мало во что вмешивался, но (при этом) свирепо топтал всех ,кто пытался отогнать его от лохани с бормотухой. Вместо Пьяного Свина остатками Леса правила теплая компания его собутыльников и прихлебателей — гадюки, грифы-трупоеды и крысы (последних становилось все больше и больше — так как они, по мнению Свина, угрозы не представляли по своим малым размерам).
Крысы, грифы и гадюки продавали лесные угодья оптом и в розницу заграничным шакалам, гиенам, крокодилам и акулам, но добра, оставшегося со времен Тигра и его предшественников, было так много ,что даже сожрав миллионы лесных обитателей, "дорогие западные партнеры", обожравшись "от пуза", уползали к себе с легким сытым сожалением — "сколько всего еще осталось! — жрать и жрать!"
Запах гнилья и тления, впрочем, из Леса не ушел, а только усилился,. Но теперь к нему примешивалась гарь от многочисленных мелких пожаров, запах взбаламученной болотной тины, вонь выброшенной на берег резвящимися заграничными бегемотами тухлой рыбы и нехороший привкус свежей крови, обильно проливаемой дерущимися между собой за горы добычи крысами, гадюками и сколопендрами. Уцелевшее жвачное зверье, между тем, с удивлением ощущая тот факт, что еды стало совсем мало (в разы меньше, чем при Великом Индюке), — начало роптать. Возглавившие его бывшие партийные выхухоли — и числа тех, кого (за отсутствием жвал и зубов) не допустили к корыту — начали всерьез примериваться к Тигриному Трону…
Собравшись кружком, Главные Крысы, Гадюки и Сколопендры пошептались и решили неадекватного Свина заменить. На кого-нибудь, кто сумеет подавить ропот недоеденных и недовымерших жвачных и наладит "правильную эксплуатацию лесных ресурсов", при которой иноземные львы, гиены и бегемоты будут, конечно, получать свою долю, но и местной "руководящей фауне" будет доставаться значительная часть добычи. Спившегося до помутнения спинного мозга Свина — вместе с запасами браги — убрали в дальний уголок Леса "допивать", а на его место поставили представителя самой многочисленной категории "допущенных к корыту" — Самую Серую Крысу.

Так взошел на Тигровый Трон тот, кто поныне известен под многочисленными тронными именами — чрезвычайно длинными и цветастыми (как у Великого Индюка на закате его птичьей жизни). Ему самому нравится, когда крысы-льстецы его называют "Царь-Лев", но я предпочитаю именовать его Нанотигром.

Надо сказать ,что крысы — от природы — весьма умны, хитры и ловки. Вполне симпатичны и приятны в ограниченной компании (если их регулярно мыть).
Они даже вполне способны к обучению, но — при всем при этом — имеют множество качеств, исключающих принесение ими пользы для Леса на высших руководящих постах. А именно:

— крысы неистребимо вороваты — даже имея запасов на 10 жизней своих и своего ближнего и дальнего потомства, — они все равно инстинктивно продолжают воровать и прятать в укромных уголках (в нашем случае — за пределами Леса — так им кажется надежнее);

— крысы живут семьей и преданы ей одной (никак не территории, где проживают — тут у них никаких "абстрактных понятий", типа "патриотизма" — нет в помине). Крыса тащит "в семью" все, что плохо и хорошо лежит, а если ей удается пробраться в кладовую (читай — во власть) — она всеми правдами и неправдами протаскивает туда всю "семью" — родных, друзей и родных друзей (а поскольку все они — крысы — то и те тоже не отстают от Вожака — и тащат своих собственных);

— крыса, проживающая в определенных условиях (среди давно вымерших людей, на пример), выбирает себе хозяина и старается ему подражать. Наш Нанотигр — выбрал себе в качестве образца для подражания то-ли какого-то крокодила, то-ли бегемота, то-ли — всех тропических больших зверей сразу. А престарелый возраст Нанотигра (хвост совсем уже облысел) не позволяет надеяться, что у него сменятся жизненные ориентиры;

— крысы совершенно не склонны к стратегическому планированию — в благоприятных условиях они не только бурно размножаются, но и вполне по-крысиному подходят к доставшимся им ресурсам — попав в кладовую, они испортят в десятки раз больше, чем сумеют съесть или утащить в свои тайники (где тоже почти все тихо сгниет — если другие животные не найдут и не заберут себе… в нашем случае — это будут животные не из нашего Леса). И крысы не могут остановиться. Такие свойства, как у пустынной лисы-феника — съедающей на своей охотничьей территории ровно столько пищи, чтобы равномерно сохранить возможность для воспроизводства съедаемых — крысе не присущи "от слова вообще". Сожрет и испортит все, после чего постарается перебраться туда, где (по ее крысиному представлению) "можно жировать дальше".

— крысы никогда не будут драться, — если только не загнать их в угол. Это не то, чтобы абстрактное понятие "трусость" — нет… у крыс нет таких понятий. Это наработанный миллионами поколений инстинкт выживания, при котором возможность удрать в 10 раз более эффективна для мелкого хвостатого зверька, нежели способность свирепо драться и заставить противника отказаться от намерений вследствие опасности "неприемлемого ущерба". Для выживания крысиного племени — очень полезный навык, но если крыса возглавила целый Лес…

— крысы убивают себе подобных только в случае полного отсутствия других источников питания. Это означает, что надежды на то, что "крысы сожрут сами-себя" — совершенно безпочвенны, пока они не сожрали всех, кого смогут одолеть своей огромной стаей.

В общем, о крысах можно рассуждать еще долго. Но наша сказка требует продолжения.
Так вот-с, должен отметить, что (на первых порах) основной массе жвачного населения и даже еще уцелевшим хищникам (особенно — сторожевым собакам, коих со времен, когда их массово разводил Великий Тигр — осталось еще очень немало) — Нанотигр понравился. Хотя-бы тем, что — расчищая место для крыс-друзей и крыс-родственников — тихонько удавил несколько особо мерзких гадюк и заставил эмигрировать (с потерей перьев и накопленных запасов) небольшую стаю грифов-трупоедов. Жвачные дружно-восторженно ревели в слепом обожании, а хищники готовы были по приказу Нанотигра порвать кого угодно.

Ну, с травоядными все понятно — по мере того, как крыс становилось все больше, а ресурсов — все меньше — они постепенно впали в тупую апатию, лишь жалобно мыча что-то типа "ну как-же так, кругом одни крысы, всё тащат из Леса, нам совсем жрать нечего стало!"

Моя-же сказка предназначена больше для сторожевых собак, а также хорьков, ласок, куниц и прочих мелких плотоядных, которые обязаны были-бы (по природе своей) служить "санитарами леса" и очищать его от чрезмерно расплодившейся крысиной биомассы. Вот о них и речь — их наш Нанотигр сумел выдрессировать так, как, наверное, никому еще до него не удавалось — даже Индюку…

Во-первых, Нанотигр сам был "из наших" — расцвет внедрения принципа "чем мельче — тем лучше", введенный Великим Индюком, пришелся как раз на его крысиную молодость. Под присмотром Больной Гиены — направленной Индюком именно для этого из партийного курятника в Нору Тайных Дел — вместо волчат, щенков-овчарок и прочих зубастых зверей начали (вместе с баранами и козлами) массово набирать серую мелочь по принципу: "зубы — есть, уши — есть, нюх — есть, хвост — есть, из хорошей семьи, пригревшейся при богатой кухне — годен!"

Во-вторых, за время службы в тайных норах Нанотигр проявил выдающиеся крысиные способности. Нигде никогда не рискуя жизнью и благосостоянием, он интуитивно понял сущность построенной системы и ее внутреннее противоречие — заложенную Великим Тигром "заточенность на тотальное подчинение" — с одной стороны, — и, — с другой — прекрасную возможность выдвинуться на руководящие посты просто за счет мелкости, серости и готовности во всем следовать малейшим пожеланиям начальства. Он себя так и вел всю свою жизнь (постепенно клонящуюся к закату). С волками он (вызывая насмешки, но все-же) "подвывал по-волчьи", медведям — нахваливал пчёл, перед баранами — изображал беззаветную любовь к сену и ненависть к волчьему племени (второе — вполне искренне).

Поэтому, когда он "пролез" на самое высшее место в Лесу — на Тигриный Трон, то — понимая свой долг перед Крысиной Семьёй оставаться на нем как можно дольше — он (хватило ума) принялся перестраивать всю систему управления Лесом под себя и свои нужды. Основные принципы "великих" предшественников он не только сохранил, но и — так сказать — "творчески развил". Вот они:

— заместитель должен быть мельче и глупее начальника. Чем выше — тем мельче;
— любой хищник-"не крыса" (крупных и питательных травоядных надо кому-то пасти, забивать и разделывать, а крысу они могут просто не заметить и случайно затоптать), случайно или вынужденно назначенный на руководящий пост — должен быть выдрессирован до безсознательного рефлекса, чтобы вести себя как крыса и ощущать себя крысой и считать только крысу — идеалом, достойным всяческого подражания;
— процесс "селекции" зверо-чиновничества никогда нельзя прекращать — он должен идти непрерывно и поступательно.

Соответственно этим принципам Нанотигр поступал все 20 (без малого) лет своего правления Лесом. Все руководящие должности в лесной администрации и лесной экономике — заняты крысами, а низшие слои (на которых размножающихся крыс пока не хватило, или которые кажутся им недостаточно питательными) — заняты "псевдо-крысами", которые внешне могут выглядеть как угодно — как лягушки, бараны, ослы или даже жирафы… (иногда Нанотигр дает лесное гражданство каким-то редким престарелым экземплярам — исключительно для того ,чтобы иметь повод гордо пищать — "у нас и жирафы водятся!"). Но "находясь при исполнении" — с 9 утра и до 21 вечера — все они ведут себя точнехонько как крысы. И заставляют вести себя точно также всех нижестоящих.

Очень забавно, знаете-ли, было наблюдать, как какой-нибудь отборный баран или редкий осёл в генеральской форме старательно (высунув язык от искреннего усердия) изображает из себя крысу и карает подчиненных за замеченные отступления от "образцовых параметров"… Иной раз построит такой вот баран подчиненных, пройдет вдоль строя и начнет какому-нибудь сенбернару (пасти коров ведь кому-то надо… но на должность барана этот щенок точно никогда не попадет) шпынять за то, что хвост не побрит "под крысиный" должным образом, ушки не прижаты и лапки не так на груди сложены… и, вообще.
"Не крыса ты и крысой тебе не бывать!" — оглушительно блеет такой вот Баран — искренне уверенный, что он-то — точная копия вожделенного "оригинала" потому, что тоже себе роскошную нору построил в "Дальнем Залесье" и туда немеряно добра натащил… а уж дети его — точно крысами будут. И невдомек такому Барану (Козлу, Ослу и даже, иногда, искалеченному дрессировкой, но еще отдаленно узнаваемому Медведю), что крыс в нашем Лесу расплодилось уже такое неподъемное количество, что скоро всех доступных травоядных дожрут, а остальные — разбегутся куда глаза глядят. И тогда крысы обглодают их самих. До косточек.

Точно сожрут. Вместе с маленькими детушками. Почти всех. А те, кто случайно уцелеет до момента, когда крысиная визжащая орда "эвакуируется" в заранее подготовленные "залесные норы" — обнаружат себя на замусоренном безлесном пустыре, где немногие уцелевшие звери будут свирепо жрать друг-друга, чтобы хоть немного продлить неизбежно конечное существование.

Но даже после этого их крысы в покое не оставят. Отряды "охотников за дикарями" с проводниками-крысами (они так будут покупать себе право на дальнейшее существование) еще долго будут добывать себе "трофеи" — черепа и шкуры некогда больших, сильных и диких, но вконец окрысившихся зверей.