Накануне триумфальных побед: Россия — не Советский Союз

О публичной суете Запада и «полезных идиотах» — на пороге пятилетки триумфальных побед России.

Присоединяюсь ко всем негативным отзывам, прозвучавших в адрес юбиляра М. Горбачева.

Факт территориальных, людских и экономических потерь России — превышающих потери времен гитлеровского нашествия — налицо.

Добавлю к сказанному: Горбачев не мог (не имел права) не понимать:

1. Скрепой Советской России и основой ее геополитической экспансии была идеология. Отказ от идеологии разрушал страну, снижал уровень безопасности, вел к потере рынков и массовому обнищанию народа.

2. Добровольный отказ от реформирования под современные условия самой прогрессивной в мире модели государства, влечет:

• ► презрение не только к Горбачеву, но и всем его современникам, заставшим Перестройку в возрасте 18+ «за трусость и отказ от сопротивления врагам, захватившим власть» со стороны нескольких поколений непричастных, включая рожденных после Горбачева;
• ► международное недоверие к России из-за предательства союзников и стран, входивших в зону ее геополитического влияния.

3. Односторонний выход из холодной войны и сокращение армии:

• ► не отдаляли, а приблизили термоядерную катастрофу по причине сужения возможностей России на ответ агрессору обычным оружием;
• ► не укреплял, а разрушал демократию и международное право через сваливание в диктатуру однополярного мироустройства, функционирующего по его правилам.

Приверженность универсальным «общечеловеческим ценностям» обнуляет право «недемократических обществ» на жизнь по своему усмотрению.

Родовая травма постгорбачевской России

Россия — это Европа. Циничная подмена культурной, географической и расовой близости на ассиметричную политическую конструкцию, где Россия — «лошадь», а Европа — «наездник» с правом «отправки загнанной лошади на колбасу».

«Лошадь» обязана правильно реагировать на команды «наездника» в обмен на хорошее слово. После тридцати лет пошлых экспериментов выяснилось, что запрягали «не лошадь», а «спящего медведя». «Медведь» проснулся.

Вспомнили, что «наездник» и обслуживающие его «конюхи» — «еда» для «медведя». Отсюда — вселенский переполох и всплеск русофобии. Если освобождение России из политической, экономической, культурной и ментальной оккупации пройдет без войны, то повезет всем.

Родовая травма постгорбачевского Запада

Политическое «победобесие», спровоцированное Горбачевым односторонним выходом Большой России из холодной войны, и хлынувшие из постсоветского пространства дешевые ресурсы создали иллюзию, что доходы домохозяйств и рост экономики зависят от качества демократии.

Результат — демократия «уперлась в конец истории», а прекращение дискуссии о развитии привело к дрейфу в сторону тоталитарной идеологии.

Принуждение к демократии — включая через войну — съедает ресурсы «демократизатора», что ведет к снижению уровня жизни среднего класса, стимулирует радикализацию и раскол собственного общества.

Тенденция к потере морального превосходства, возвращает конфронтационную повестку с Россией, «нацелившейся на перетягивание глобального демократического одеяла на себя», а потеря военного превосходства подталкивает к опусканию железного занавеса и самоизоляции в ареале «демократической лиги» и обострению холодной войны.

При том пренебрегают историей.

У России нет опыта проигрывать. Если проиграет экономическое сражение, то вынуждена победить в войне.

Отсутствие государственной идеологии — благо, а не беда России

Некоторые эксперты и представители политического класса, озабоченные новым витком холодной войны, сетуют на отсутствие государственной идеологии, но умалчивают о пяти обстоятельствах:

1. За идеологией следует мессианство — самая дорогая из внешних экспансий, поскольку предусматривает не только ассиметричную торговлю, расходы на обеспечение безопасности «идеологического союзника», но и «платежи за любовь и преданность».

Результаты: освобождения Европы от Османской империи, Наполеона и Гитлера для России идентичны — предательство освобожденных.

Также увеличивает расходы на собственную оборону. Одно дело — принудить к миру через неприемлемый ущерб, а другое — «освобождать угнетенных».

2. Идеологическая Россия пережила две катастрофы: первую в 1917 г.; вторую в 1991 г.

Исторические факты подтверждают, что в первом и втором случаях причина одна и та же.

Государственная идеология являлась благом до тех пор, пока у политического класса хватало ума для ее адаптации к меняющимся условиям и воли для реализации стратегии, соответствующей государственной идеологии.

Деформация идеологии или несоответствие ее стратегии развития вели к катастрофе.

В идеологическом государстве легче формировать критерии для селекции правящего класса, но тяжелее предотвращать крушение государства при переходе значимых фигур управленческой вертикали под влияние идеологии противника или на путь прямого предательства ввиду отсутствия механизмов сопротивления «верхушечным заблуждениям» и предательству элит снизу.

3. В истории России — включая современную — красной нитью вплетена идеология низов: «Независимость, благополучие, безопасность».

Она объединяла Русь против крестоносцев и прочих «доброжелателей», приходивших за русской душой, традицией и верой; двигала границы на Запад, Восток, Юг и Север; объединяет — сегодня.

4. В России не запрещена партийная идеология, а стратегию и тактику формируют партии, что не допускает формирование условий для краха государства при поражении или крахе партии.

5. Исторический опыт, включая современный в Европе и США, показывает, что любая идеология с момента огосударствления, приобретает черты тоталитарной, превращается в инструмент властвования узкой прослойки элит не подотчетных обществу, приводит к эрозии государства через механизмы отрицательного отбора элит, повышает расходы на внешнюю политику и тормозит развитие. Объявленный Байденом курс на формирование «лиги демократий» — фиксация ухода в историю однополярного мира и сужения ареала «демократий».

Россия — страна возможностей

Россия — по мере избавления от «перестроечной шизофрении» — возвращается к себе. Отрицает вмешательство в чужие дела, но обладает достаточным авторитетом и силой для выполнения роли арбитра и гаранта выполнения зафиксированных обязательств.

Становится независимым центром силы, формирующим условия для равноправного сотрудничества стран, уважающих суверенитет и ценящих предсказуемые правила взаимодействия. Новая роль диктует новое отношение к внутренней и внешней политике.

Во внутренней политике государство гарантирует:

• ► отсутствие нищих среди стариков и детей — поддержка доходов на уровне медианного прожиточного минимума в регионе;
• ► равный доступ граждан к образованию и здравоохранению — через передачу систем среднего образования и здравоохранения государству;
• ► отсутствие бедных среди работающих — за счет создания новых, высокооплачиваемых рабочих мест и повышения минимальных заработных плат;
• ► общественную безопасность — за счет передачи служб собственной безопасности правоохранительных органов в прямое подчинение президенту;
• ► некриминальный старт начинающих предпринимателей — через совершенствование механизмов проектного финансирования и лизинга;
• ► условия справедливой конкуренции производителей товаров и услуг — через дискриминацию анонимных собственников и неизбежность наказаний за монопольные сговоры;
• ► социализацию крупных собственников — через принуждение к модернизации и дискриминацию предприятий, зарегистрированных в офшорах;
• ► создание условий для прохождения во власть пророссийских политиков, имеющих разные взгляды на тактику развития — на фоне зачистки политической системы, культурного, образовательного и информационного пространства от людей, тормозящих развитие, склонных к социальному расизму и не лояльных российскому государству.

Во внешней политике базовая стратегия: «Россия — страна без границ» и «Кто нас обидит, тот три дня не проживет» (цитата В. Путина), что значит: опора на военное превосходство и возможность покарать агрессора в любой точке земного шара.

Разъяснение и практическая демонстрация, что уровень безопасности стран, являющихся членами антироссийских коалиций, понижается за счет коллективной ответственности за провокацию одного из членов протина России, а экономическая цена членства и склонности к русофобии растет.

Мир приближается к фрагментации на автономные, недолларовые зоны свободной торговли. Россия должна быть готова к занятию достойного места в новой конфигурации распределения труда в качестве лидера.

Ускорить формирование правил взаимовыгодного сотрудничества для стран, не присоединившихся к «демократической лиге», но не желающих попасть в жесткую зависимость от Китая. Цена вопроса — зона свободной торговли с емкостью более 2 млрд потребителей.

Вероятные кандидаты: Япония, Корея, Вьетнам, Сингапур, Индонезия, Индия, Иран, Турция, Сербия, Грузия, Азербайджан, Казахстан, Киргизия, Венесуэла, Никарагуа, ЮАР, Ливия, Сирия, Белоруссия, Монголия, Алжир, Египет,…

Готова Россия к интеграционным процессам? Не удивлюсь, если завтра Грузия заявит о желании пойти на сближение с Россией, существеннее белорусского. Ответим — надо подумать?

Читайте также: «Ублюдок, букашка, раздавить не жалко»: резкое заявление Путина в ТВ-эфире (ВИДЕО)

Валентин Днепров, специально для «Русской Весны»