От Сирии до Донбасса: Семен Пегов раскрыл НА «Харьков» подноготную сегодняшних войн

Известный военкор Семен Пегов рассказал о том, как Игорь Стрелков оставил представителей СМИ в Славянске, а также о жутких моментах, которые пришлось пережить в Сирии. Новостное агентство «Харьков» представляет эксклюзивное интервью с журналистом.

Семен Пегов – поэт, военный корреспондент российских федеральных телеканалов, создатель и руководитель проекта WarGonzo. Публиковался в российских альманахах «Под часами», «Персона» и «Современники». Лауреат Пушкинского фестиваля «С веком наравне-2008», участник Форума молодых писателей «Липки-2011». 

Первое расследование «на коленке»

Родился Семен Пегов в 1985 году в Смоленске, там же окончил школу с вальдорфской системой образования и филфак СмолГУ. В родном городе он успел поработать тележурналистом ВГТРК, после чего покинул родной город. Из родного Смоленска Пегов уехал в 23 года. Он отправился в Абхазию работать на местном телеканале, затем был военным корреспондентом в Египте и Сирии. После майдана в Украине Семен Пегов стал работать в Донбассе и освещать военные действия в Донецке и Луганске

Как поделился в интервью с корреспондентом Новостного агентства «Харьков» Семен Пегов, он с детства мечтал стал писателем, но понимал, что вряд ли сможет пером много заработать на жизнь, поэтому получилась так, что он пошел учиться на журналиста. После первого курса института Семен попал на практику, провел расследование для телекомпании ВГТРК, как вспоминает журналист — «просто на коленке», его репортаж понравился главному редактору и он стал работать и учиться параллельно.

Профессиональный скачок Пегова произошел в 2008 году: «В Абхазию я поехал отдыхать со своими однокурсниками и как раз там застал все события. Потом, когда уже вернулся домой, решил, что поеду туда работать. Именно там я начал осваивать профессию военкора. А первая моя уже серьезная боевая командировка была а Египет в 2013 году, когда были столкновения между сторонниками тогдашнего президента Мухаммеда Муси, которого привели к власти мусульмане, и военными под руководством нынешнего президента Халил Ас-Сиси. И вот там я попал в первый по-настоящему боевой замес«. 

Жуткие моменты в Сирии 

«После Египта поехал в Сирию. Туда попал в самый разгар войны. Я попал туда как раз тогда, когда американцы впервые собирались наносить удары конкретно по Асаду, но благодаря большой работе российского МИД этого не произошло. Это была длительная командировка на месяц, я тогда, можно так сказать, впервые пожил на войне. Я очень запомнил освобождение Пальмиры, это такая знаковая, историческая победа. Мы ворвались туда и присоединились к штурмовому отряду, ехали под жестким перекрестным огнем. Фактически мы были одними из первых журналистов, кто зашел в центр Пальмиры». 

Также Пегов до сих не может забыть свою поездку в сирийскую провинцию Дейр-эз-Зор. По его словам, чтобы попасть в город, нужно было 200-300 километров пролететь над территорией, которую контролировали боевики ИГИЛ*. 

Там маленький клочок, который под контролем сирийской армии, а все остальное, несколько сотен километров, это как раз черное пятно халифата«. Ты летишь на вертолете (а там вертолеты 60-х годов выпуска), а они набирают запредельную высоту для своих технических характеристик, чтобы нельзя было сбить из ПЗРК. Такой вертолет буквально трещит по швам во время полета, это запоминается на всю жизнь».

Отдельно хочу сказать, что то, что пережили жители этого города, ни с чем не сравнимо. Когда-то напрашивалась аналогия с блокадным Ленинградом, но мне кажется, там было даже страшнее. Не могу не вспомнить, насколько стойко там ребята сражались, чтобы освободить город». 

Майдан и Крым

Потом, вспоминает Пегов, в Киеве начался майдан… «Я работал в 10-15 метрах от того места, где расстреливали так называемую небесную сотню, тогда я был журналистом Life News. Естественно, украинской пропаганде не пришло ничего в голову, кроме как обвинить меня в том, что мои действия были якобы скоординированы со «снайперами» ФСБ России, а также, что они якобы чуть ли мне под прямой эфир «убивали» украинцев. Весь этот бред стал основанием для того, чтобы СБУ внесла меня в свои списки». 

После майдана Пегов попал в Крым. Он застал тот момент, когда на полуострове проходили митинги в поддержку вхождения в состана России, а также присутствовал там во время организации референдума. Как рассказал Семен, люди до последнего не знали, что на полуострове появятся «вежливые люди». По словам журналиста, никто из корреспондентов, которые там работали в то время, не знал никакой информации том, что должно было произойти в Крыму весной 2014-го.

«27 февраля мы проснулись от тревожных звонков из редакций. У них появилась информация, что Верховный совет в Симферополе занят некими вооруженными людьми. Мы, естественно, хватаем камеры и мчим туда. Но никакой информации о том, что это за люди, не было. Информации ноль, а в прямой эфир нужно выходить через 15 минут.

Единственный, кого мы там смогли найти, оказался мужчина из пророссийского движения, который стоял в пикете и ночью дежурил возле здания. Спрашиваем его: «Кто там – украинские войска, «Беркут», кто-то еще?» На что он отвечает: «Да не знаю. Подъехал автобус. Вышли люди, разговаривали вежливо на русском языке». И это все что мы смогли узнать«.

Как отметил Пегов, так и появилось выражение «вежливые люди». 

«Второе рождение» в Славянске

В июне 2014 года военкор поехал в Донбасс: «Ни один пограничный пункт не был подконтролен ополчению, это было 9-10 июня, а я уже на тот момент был в розыске СБУ из-за событий на майдане. Пришлось договориться с контрабандистами, чтобы провели меня через границу. Я попал в Славянск». 

Журналист отмечает, что когда ополчение оставило Славянск, ему пришлось пережить один из самых страшных моментов в его жизни:

«Нас было трое последних российских журналистов там. Я, мой оператор Миша, а также Андрей Стенин, фотограф из РИА Новости, погибший в августе того же года в Донбассе. Стрелков забыл предупредить нас, что ополченцы оставляют Славянск. Мы оказались в крайне неудобном положении, проснувшись рано утром, ополчения в городе уже не было. ВСУ, слава Богу, зашли не сразу, они, видимо, не знали, насколько пуст город, поэтому было время успеть найти способ выехать. Выезжали мы по полям, наугад, никто же местности не знал, в любую секунду мы могли наткнутся на украинских военных, так как Славянск был в плотном кольце, но мы все-таки выбрались тогда, это второй наш день рождения».

Страх — то, что преследует любого на войне. Семен Пегов все время практически на передовой и постоянно рискует своей жизнью: «Страшно бывает, конечно. Просто мой организм реагирует иначе, чем у людей при страхе обычно. Когда мне очень страшно, я не нервничаю, меня не трясет, я сразу хочу спать, становлюсь сонливым и спокойным. Мне знаете, что говорили, когда я выходил в прямой эфир во время расстрела так называемой небесной сотни, что я был слишком спокойным. Но это у меня такая особенность организма». 

О друзьях, которых обрел в Донбассе

За время войны в Донбассе Пегов обрел много друзей: «О них можно рассказывать долго и бесконечно. Очень хочется вспомнить друзей, которые погибли. Это Арсен Павлов «Моторола», мой близкий друг, с которым мы с Семеновки вместе. Михаил Толстых «Гиви», Олег Мамиев «Мамай»… И одна из самых, конечно, тяжелейших потерь, это гибель Александра Захарченко, с которым мы помимо отношений «журналист-глава», были хорошими друзьями».