Прорыв, поразивший мир: Русский натиск в швейцарских Альпах (ФОТО)

На этой неделе исполнилось 223 года с начала великого перехода русских войск через Альпы.

21 сентября 1799 года начался Швейцарский поход русских войск под командованием фельдмаршала А. В. Суворова из Северной Италии через Альпы в Швейцарию. Войска Суворова насчитывали 21,5 тыс. человек, из них 4,5 тыс. австрийцев.

Об этом в материале НИИ военной истории академии Генерального штаба Вооружённых сил России.

Сражением при Нови 4 (15) августа 1799 года завершился Итальянский поход русско-австрийских войск под командованием А. В. Суворова. Всего четыре месяца потребовалось, чтобы освободить Северную Италию. Имя Суворова гремело по всей Европе.

Суворов на Сен-Готарде. Художник А. Шарлемань

Итальянский народ восторженно встречал победителей. Ликовали и союзники. В лондонских театрах о российском полководце читались стихи, а публика считала за честь приобрести портрет русского фельдмаршала.

Горацио Нельсон писал А. В. Суворову:

Меня осыпают наградами, но сегодня удостоился я высочайшей награды — мне сказали, что я похож на Вас.

В самой Франции с тревогой ожидали скорого и неизбежного вторжения союзных войск в пределы Республики со стороны Лигурийского побережья. Но в то время, когда Суворов освобождал Северную Италию, за его спиной английские и австрийские дипломаты сумели внушить российскому императору мысль о необходимости сбора всех русских войск в Швейцарии, чтобы оттуда они начали поход во Францию.

26 июня (7 июля) Павел I в своем рескрипте на имя российского посланника в Вене А. К. Разумовского писал, что «план сей… совершенно соответствует мыслям Нашим». И менее чем через месяц, 21 июля (1 августа), был подписан рескрипт на имя А. В. Суворова, которым предписывалось фельдмаршалу «для лучшего успеха и скорейшего достижения к желаемому концу в общем деле» собрать все русские войска в Швейцарии и, возглавив их, произвести «в действо план вступления во Францию чрез Франш-Конте», имея правым флангом эрцгерцога Карла, а левым австрийскую армию в Италии.

Будучи довольным новым планом кампании и тем обстоятельством, что ему наконец-то можно вести войну не в качестве вспомогательной стороны, а самостоятельно, российский император так заключает свой рескрипт:

… для Меня и для вас сие приятным быть должно, что чрез сие главный подвиг сея войны, то есть: разрушение беззаконного во Франции правления и восстановления королевской законной власти предстоит храбрым российским войскам.

«Императору приятно было, — пишет русский военный историк Д. А. Милютин, — что это важное предприятие, непосредственно направленное к главной цели войны, возлагалось на русскую армию под предводительством русского полководца. Все остальное государь ставил второстепенным и уступал охотно в частностях исполнения желаниям своих союзников».

Суворов, понимая опасность, исходящую от венского двора, пытался отвратить своего монарха от опрометчивого решения. Используя доверенность Павла I к С. А. Колычеву, полководец 29 августа (9 сентября) писал к нему в Вену:

… исправьте Его колебленность наипоспешнее и исторгните Его из опасности. Великий Наш Монарх к Вам милостив!.. Лучше дело трактовать посторонним образом, нежели от моего имяни; терзаемого в горячке от сателлитов Тугута, опоясанного мечем Скандербега. Сия Сова не с ума ли сошла? Или того никогда не имела.

Но уже было поздно…

Союзные войска в Швейцарии до похода А. В. Суворова состояли из двух корпусов: русского под командованием генерал-лейтенанта А.М. Римского-Корсакова (24 тыс. человек), прибывшего из России и занявшего позиции вдоль правого берега реки Лиммат до Цюрихского озера, и австрийского — Фридриха Готце (22 тыс. человек).

Австрийский корпус включал четыре отряда, располагавшиеся между Цюрихским и Валленштадскими озерами, от Уцнаха до Везера; у Валленштадта, в районе Сараганска; у Иланца и Дисптиса на Переднем Рейне. В направлении Валлиса был выдвинут корпус Карла Гадика — 14,5 тыс. человек.

В середине августа там резко ухудшилась обстановка, что было вызвано, с одной стороны, концентрацией французских войск, а с другой — обострением противоречий между российским и австрийским командованием по поводу планов проведения кампании.

Портрет генерал-фельдмаршала А. В. Суворова. Художник И. Крейцингер

Любопытными в этом отношении являются два секретных послания английского представителя при союзных войсках в Швейцарии С. Викгама лорду Гренвилю от 14 (25) августа и 22 августа (2 сентября). В них он сообщал, что эрцгерцог Карл предложил генерал-лейтенанту А. М. Римскому-Корсакову, прибывшему в Швейцарию в начале августа, два различных плана действий, от которых последний отказался, мотивируя это тем, что в первом случае, по его мнению, ему «несправедливо» выпадала самая трудная часть; а во втором — потому, что он не хотел разделять свои войска и соединять их с австрийскими.

Затем якобы русскому генералу было сделано предложение следовать в малые кантоны, где планировалось проведение операции по второму плану, по которому он должен был отделить 6 или 7 тыс. человек в помощь генералу Готцу для атаки малых кантонов, а эрцгерцог Карл с остатками русской армии должен был наступать в направлении Лимата. Но при этом Римский-Корсаков был предупрежден о том, что австрийский император может вернуть назад шесть из девяти батальонов генерала Готца, считая оставшуюся там военную силу, «совершенно достаточную для операций».

Русский командующий принял это предложение и со своим 24-тысячным корпусом пошел на Уцнах, где соединился с войсками Готца. Однако, по сообщению британского представителя, после уточнения французских позиций Римский-Корсаков решительно отказался их атаковать без 6 тыс. человек, предназначавшихся в помощь австрийскому генералу. Возникло временное замешательство, для устранения которого пришлось прибегнуть к помощи австрийского императора.

Франц II в свою очередь не стал вникать в суть конфликта и приказал Готцу возвращаться, говоря при том, что «Корсаков может действовать, как за благо рассудит», а эрцгерцогу Карлу — следовать в Швабию.

На самом же деле австрийский император, как отмечает Д. А. Милютин, все уже давно решил, и отклонение русским генералом предложенных ему планов являлось лишь формальным предлогом.

Пока шло препирательство союзников, большое количество французских войск переправилось через Рейн, создав реальную угрозу для войск генералов Римского-Корсакова и Готца, которым, по выражению Викгама, «нельзя будет по слабости своей ни простираться далее в Швейцарии, ни удержаться в позиции, занятой теперь неприятелем».

Оправдывая эрцгерцога Карла за оставление русских, Викгам тем не менее пишет, что, во-первых, тогда никто не учитывал возможность перехода противником Рейна, а во-вторых, «обещание относилось только к двум планам атаки, тогда составленным и предложенным на усмотрение Г-на Корсакова, которые оба тот генерал отверг и, отвергая их, конечно, освободил эрцгерцога от его обязательств».

К двадцатым числам августа обстановка в Швейцарии ещё более обострилась, и генерал-майор лорд Молгрев, ещё в июне посланный туда британским королем для координации и составления планов военных действий союзников, срочно отправился в Италию с надеждой убедить Суворова прийти на помощь союзным войскам со стороны Сен-Готарда.

«Одна только сия мера, — писал Викгам, — может спасти кампанию, которая, бы в одной из знаменитейших в сей войне, может однакож кончиться нещастно, ежели не будет сделано крепкого усилия со стороны Италии».

Нельзя не признать пророческой последнюю фразу Викгама в его послании к лорду Гренвилю, которой он предрекал незавидную участь русским войскам генерал-лейтенанта Римского-Корсакова:

Французы оставили нас поныне спокойными в Швейцарии, но сие состояние дел не может быть продолжительно, и вы можете быть уверены, что Г-н Корсаков не только не может защитить сей земли, но и должен быть пожертвован, ежели Г-н Суворов не сделает скорого усилия подать ему помощь.

Таким образом, принципиально изменилась сама цель перехода русских войск в Швейцарию. По существу, Суворов двинул свои войска в швейцарские Альпы не для исполнения намеченного плана вторжения во Францию, а для спасения союзных войск и, прежде всего, корпуса Римского-Корсакова, о чем впоследствии с горечью написал: «Так гнали нас из Италии в Швейцарию на предательство и гибель».

Павел I, распознав коварство союзников, в своем рескрипте фельдмаршалу от 16 (27) сентября с негодованием воскликнет:

Сокрушаюсь сердцем обо всех происшествиях, опровергающих меры Наши ко спасению Европы принятые, имеющих источники свои в зависти самого двора Венского и гнусной политики бесчестных его министров, утешающих тем, что во всех случаях останусь без упрека, имея свидетелями дел и мыслей моих Бога и людей. Уверен, вместе с тем, что успехи французов против цесарцев начнутся с отбытием Вашим в Швейцарию — но на кого ж пенять; пусть их бьют, жалеть нечего.

Переход Суворова через Альпы. Художник В. Суриков

К моменту выступления русских войск в Швейцарию обстановка на этом театре складывалась следующим образом. Главные силы французской армии под общим командованием генерала Андре Массены располагались на левом берегу реки Лиммат, от устья Ааре до Цюрихского озера — около 40 тыс. человек.

Между Цюрихским и Валленштадскими озерами стояла дивизия Сульта (11,5 тыс. человек).

В Южной Швейцарии действовала дивизия Клода Лекурба (12 тыс. человек), имея 2 бригады в долине реки Рейс. Они располагались у Альтдорфа и Сен-Готарда. Бригада Молитора, численностью в 2,6 тыс. человек, находилась у Гларуса.

Подступы к Валлису с юго-востока прикрывал отряд Тюрро — 9,5 тыс. человек. Общая численность французских войск в Швейцарии превышала 70 тыс. человек. При этом следует добавить, что в лице Массены русские и австрийские генералы имели сильного и достойного противника.

Вот как оценивают его деятельность в Швейцарии французские историки:

Опасность, казалось, удесятеряла силы Массены. Никогда не был он так велик, как в эту кампанию, никогда не был он так стремителен в атаке и не проявлял такой доблести при сопротивлении. Орлиным взором он сразу подмечал и сразу оценивал все благоприятные условия и преграды для осуществления своих планов. Он умел руководить не только отдельными сражениями, но и военными действиями многих отрядов на значительном протяжении, проявляя при этом необыкновенную способность комбинировать все обстоятельства с наибольшей выгодой для подчиненной ему армии.

Перед Суворовым стояла трудная задача — с 20-тысячным войском пройти в горах Швейцарии через перевалы, контролируемые французами, и соединиться с корпусом Римского-Корсакова. Обстановка осложнялась еще и тем, что командующему австрийскими войсками эрцгерцогу Карлу венский двор предписывал выступить из Швейцарии на Средний Рейн, не дожидаясь прихода армии Суворова. В результате корпус Римского-Корсакова оставался один на один с превосходящими силами Массены. Попытка русского полководца воспрепятствовать этому плану австрийцев успеха не имела.

Основные усилия своих войск в Швейцарии Суворов планировал направить против группировки французских войск, расположенной от устья реки Аара до Цюрихского озера. При этом главный удар собирался нанести в тыл войскам Массены, наступая со своей армией через Сен-Готард по долине реки Рейс на Швиц с выходом к Люцерну.

Корпус Линкена, а точнее его отряды, также обязаны были начать наступление от Иланца на Гларус, от Дисентиса в каньон Рейса, содействуя войскам Суворова в период боевых действий за долину.

Отряд генерала Готце, получив подкрепления от Римского-Корсакова, должен был форсировать реку Линта и, соединившись с войсками Линкена, двигаться в направлении к Швицу, где намечалось соединиться с армией Суворова.

Генерал-лейтенант Римский-Корсаков с приближением Суворова и выступлением Готца по плану должен был атаковать противника со стороны Цюриха на реке Лиммат.

Для всех войск, действующих в трех направлениях (Суворов; Линкен; Римский-Корсаков и Готц), были установлены маршруты и сроки наступления. До Суворова ни один полководец в мире не предусматривал объединенных замыслом согласованных действий отдельных войсковых групп на различных направлениях.

Суворов открыл новую форму оперативного маневра, сущность которого была осмыслена только во второй половине XIX в. Его образно выразил Х. Мольтке (старший): «Врозь идти, вместе драться».

Швейцарский поход А.В. Суворова. Карта

Чтобы сократить время, А. В. Суворов вел армию ускоренным маршем. Расстояние от Александрии протяженностью свыше 150 км было пройдено за 6 суток. Однако, сосредоточив 4 (15) сентября русские войска в Таверно, Суворов снова столкнулся с трудностями снабжения армии. Австрийское правительство должно было снабдить русские войска всем необходимым и поставить 2 тыс. мулов для подъема провианта и снаряжения. Но этого сделано не было. Суворову пришлось задержаться в Таверно.

С горечью он писал императору Францу II:

Поспешность нашего похода осталась бесплодной. Решительные выгоды быстроты и стремительности потеряны для предстоящих важных действий…

Только 8 (19) сентября было приведено 650 мулов, чего явно не хватало для горного перехода. Тогда Суворову пришлось спешить 1500 казаков, использовав их лошадей под вьюки, после чего продолжить марш. Задержка на 6 суток в Таверно оказалась роковой.

В дождливый день 13 (24) сентября войска Суворова подошли к Сен-Готарду, который защищала дивизия французских войск генерала Лекурба — уроженца Франш-Контэ, считавшегося незаменимым в борьбе на горных перевалах и в ущельях. Узкая дорога, ведущая к перевалу, находилась под прицелом его стрелков.

Зная это, Суворов послал в обход перевала отряды Розенберга и Багратиона. А главными силами атаковал во фронт. Начался бой. Но взять перевал лобовой атакой русским не удалось. Лишь к вечеру, когда отряд Багратиона обошел французов с левого фланга, Сен-Готард оказался в руках Суворова.

Заночевав со штабом в «странноприимном доме» в селении Госпенталь, Суворов намеревался продолжить свой марш по дороге через туннель, пробитый в скалах, и Чертов мост, переброшенный через пропасть между отвесных скал. Известный российский журналист Георгий Драгунов, многие годы проработавший в Швейцарии и хорошо знающий эти места, описывает их так:

Если суров, мрачен весь пейзаж массива Сен-Готард, то он особенно дик и подавляет человека здесь, в ущелье Шёлленен, у Чертова моста. С кручи открывается вид на бешено бурлящий и пенящийся среди больших камней поток Рейса. Стеной уходят вверх скалистые, почти лишенные растительности серо-коричневые горы. Редко, когда здесь не дует холодный, пронизывающий ветер. Когда льет дождь или идет снег, картина еще более угрюмая. Невольно делаешь шаг назад от страшной ревущей бездны…

Атлас Швейцарской кампании 1799 г.

Когда русская колонна показалась у выхода из туннеля, французы взорвали часть каменной кладки моста, в результате чего в нем образовался провал. За Чертов мост разгорелся жаркий бой. Под вражеским огнем солдатам Суворова пришлось застилать этот провал бревнами из разобранного сарая, связывая их ремнями и офицерскими шарфами. По налаженной переправе они смело ринулись на врага.

Французы стойко держали оборону. Но известия о том, что русские егеря, пройдя по ложу Рейса, обошли их позиции, и что австрийцы также оказались у них в тылу, заставили их сдать мост и отойти.

Путь русской армии вниз к озеру был открыт.

«Главная теперь цель при всех тесных наших обстоятельствах есть та, — писал Суворов, — чтобы соединиться с Корсаковым, поправить испорченное».

Преследуя отходящие войска Лекурба, воины Суворова 15 (26) сентября вышли к Альтдорфу у Люцернского озера. Казалось бы, еще немного и русские войска, как это предусматривалось планом, соединяться под Цюрихом для решительного удара по швейцарской группировке Массены. Но сделать это оказалось невозможно. Прямой дороги от Альдорфа на Швиц вдоль озера не оказалось, а все плавсредства были уничтожены или уведены противником.

В сложившихся обстоятельствах Суворов без колебаний принял решение двигаться горными тропами через горный хребет Росшток в Муотенскую долину.

Можно было бы повернуть войска назад и мадеранской дорогой выйти к Рейсу, но по грохоту доносившейся канонады было ясно, что там был противник. Рано утром 16 (27) сентября авангард Багратиона начал подъем на Росшток. Навстречу дул пронизывающий ветер, леденящий лицо и сбивавший с ног русских воинов. Но, страхуя друг друга, солдаты не давали своим товарищам сорваться в пропасть. Выбившись из сил, сходились в круг. Отдохнув и согревшись таким образом, по рыхлому снегу в густом тумане они продолжали идти вперед. Почти трое суток длился этот труднейший переход, пока войска не вышли в долину.

Однако и здесь их ждало разочарование. Корпус Римского-Корсакова 14-15 (25-26) сентября был разбит под Цюрихом, а корпус Готца — на реке Линта. 20 тыс. русских воинов осталось на поле сражения. Узнав в последствии об этих потерях, Павел I запретил Римскому-Корсакову въезд в обе российские столицы Москву и Петербург и предписал ему жить в своих деревнях. В результате войска Суворова оказались один на один с превосходящими силами противника под угрозой окружения в Муотенской долине.

В этой, казалось бы, безвыходной ситуации, Суворов проявил величайшую стойкость и волю. На военном совете, проходившем 18 (29) сентября в трапезной женского францисканского монастыря, перед генералами он поставил задачу — во что бы то ни стало выйти из окружения и разбить противника, заявив:

Мы окружены горами,. окружены врагом сильным, возгордившимся победою… Помощи теперь нам ждать не от кого, одна надежда на Бога, другая — на величайшую храбрость и высочайшее самоотвержение войск, вами предводимых… Нам предстоят труды величайшие, небывалые в мире! Мы на краю пропасти! Но мы — русские! С нами Бог!

По воспоминаниям генерала П. И. Багратиона, речь Суворова потрясла всех присутствующих и все как один готовы были идти на врага и если пасть, то со славою!

Памятник солдатам А .В. Суворова в швейцарских Альпах. На подножье креста бронзовыми буквами высотой 0,5 метра надпись по-русски: «Доблестным сподвижникам генералиссимуса фельдмаршала графа Суворова- Рымникского, князя Италийского, погибшим при переходе через Альпы в 1799 году». Рядом – бронзовый меч с лавровым венком.
Создан по инициативе и на средства князя С. М. Голицына

По замыслу Суворова необходимо было с боями перейти через перевал Паникс и следовать к Иланцу на соединение с Линкеном. На пути к поставленной цели, 19 (30) сентября — 20 сентября (1 октября) главные силы Суворова выбили войска Молитора с позиций в Клентальской долине и отбросили его к Неффельсу, открыв тем самым путь к перевалу Паникс.

Арьергард в это время отразил и разгромил в Муотенской долине значительно превосходящие силы французов под командованием самого Массены и, отступив через перевал Прагель, соединился в Гларусе с главными силами.

Вечером 23 сентября (4 октября) русские войска двинулись к перевалу Паникс, отражая атаки противника, преследующего арьергард.

Обильные снегопады в горах и наступившие морозы сильно затрудняли продвижение войск. Проводники разбежались, войска двигались ощупью по козьим тропам. Многие срывались в бездну и гибли. Но оставшиеся шли вперед.

А. В. Суворов вместе с войсками мужественно переносил все тяготы похода. Одно время он даже попытался сойти с лошади и идти пешком, но два донских казака, ведшие под уздцы его коня, «не позволили» полководцу покинуть седло.

Сохранилась красивая легенда (впрочем, вполне соответствующая характеру великого полководца) о том, что в критический момент перехода через Альпы, когда, казалось бы, что все силы солдат иссякли, Суворов приказал им рыть в скалах могилу, говоря, что если они не пойдут дальше, то пусть его живого похоронят здесь.

В аннотации к рисунку Р. Штейна в журнале «Родина» за 1897 год, иллюстрирующим этот эпизод, говорилось:

«Суворов — это русский народный герой, имя которого будет живо в памяти русских, пока существует мир; этому он обязан тем, что, будучи сам русским от мозга до костей, он прекрасно знал дух русского человека, знал, чем повлиять на его сердце, укрепить его в трудную минуту. Поэтому солдаты шли за Суворовым, как говориться, и в огонь, и в воду».

Сила суворовского слова была удивительна. Русские солдаты вместе со своим командующим с честью выдержали все выпавшие на их долю испытания и 28 сентября (8 октября) спустились в долину Переднего Рейна, где были тепло встречены местными жителями.

На этом, по существу, и завершился знаменитый Швейцарский поход Суворова. Трудности и лишения, холод и голод, бездонные пропасти и могилы товарищей, восхищенные враги и посрамленные союзники — все это осталось позади.

11 (22) октября русским императором был подписан рескрипт о возвращении его войск в Россию, что вызвало «великое уныние» во всей Европе. В ходе беспримерного перехода через Альпы Суворов потерял обоз и артиллерию, но при минимально возможных потерях сохранил своих людей и даже пленных. В знак особого признания его заслуг Павел I 28 октября (8 ноября) присвоил ему звание генералиссимуса всех российских войск.

Героическим переходом через Альпы русские солдаты удивили весь мир своей стойкостью и мужеством. Во время похода, даже будучи голодными, они ничего не брали у местных жителей без денег или долговых расписок. Русские войска оказались гораздо дисциплинированными и более цивилизованными, нежели многие воины европейских армий.

Подвиг русского солдата и их предводителя не могли не отметить даже противники. Известный французский исследователь А. Рамбо так об этом писал:

Это была самая блестящая минута в боевой жизни Суворова; его геройское отступление заслуживает гораздо большего удивления, чем победы в Италии… Ни один полководец в подобном положении не выказал бы столько неиссякаемой энергии, как этот маленький, чуть не семидесятилетний старик.

Швейцарский поход современники справедливо считали венцом славы великого русского полководца. В нем со всей очевидностью проявились его железная воля и вера в русского солдата. Суворовских «чудо-богатырей» не остановили ни горные реки, ни альпийские хребты.

«Русский штык прорвался сквозь Альпы», — говорил о своих «орлах» сам Суворов. На альпийских вершинах они сломили сопротивление противника и стяжали себе в мировой военной истории неувядаемую славу.

Статья подготовлена с использованием материалов Научно-исследовательского института военной истории ВАГШ ВС РФ.

Читайте также: Армия США против армии России в Сирии: Штаты сделали новый ход (ФОТО, ВИДЕО)